Довелось мне однажды побывать на почти деревенской свадьбе. Замуж выходила младшая сестра Андрея, с которым на тот момент мы жили вместе около полугода.

Андрей родом из небольшого городка тысяч на 70-80 жителей. После армии он переехал в областной центр, где мы позже познакомились. Между этими событиями, армией и переездом, произошло ещё одно, очень важное.

Когда Андрей вернулся из армии, то у него случился роман с бывшей одноклассницей его младшей сестры. Ничем хорошим роман не закончился: в итоге она выбрала другого, вышла за него замуж, родила ребёнка. Через несколько лет эта девушка развелась, и сразу связалась с Андреем, чтобы открыть правду: ребёнка она родила от него, а не от законного мужа.

Андрей в отцовство не поверил. Девушка была замужем, после развода её бывший муж не предпринял никаких мер, чтобы не платить алименты. Наоборот, он их платил, с сыном общался, забирал его к себе. Заявление об отцовстве Андрей воспринял как попытку снова сойтись, и от этой чести он отказался.

Жил Андрей спокойно в городе, учился, работал, потом начал со мной встречаться. А его семья тем временем увидела некоторое сходство между мальчиком и Андреем (что неудивительно: Андрей и мужчина, на которого бывшая его променяла, оба блондины), и приняла этого ребёнка. Сестра Андрея, Олеся, племяннику была счастлива, так как его мать — её очень хорошая подруга. Мама Андрея, Ольга Николаевна, не то чтобы безоговорочно приняла “внука”, скорее смирилась в надежде, что когда-нибудь всё выяснится.

Когда Андрей объяснил мне всю эту ситуацию, я была удивлена. Ведь город маленький, слухи там должны распространяться с неимоверной скоростью. Как бывшей не было страшно, что они дойдут до её бывшего мужа?

Андрей меня уверил, что не имеет с этом ребёнком ничего общего:

— Будь это так, она (бывшая) уже давно обратилась бы в суд, установила отцовство и взыскала с меня алименты. Я её знаю, — сказал Андрей.

Мы с Андреем по сути ещё учились уживаться, когда его сестра сообщила, что скоро выйдёт замуж. Олеся до последнего врала Андрею, что его бывшая на свадьбу не придёт, так что он сможет смело взять меня с собой, никаких сцен не будет.

Мы с Андреем приехали в его родной городок, остановились у Ольги Николаевны. Она очень хорошо меня приняла, называла не девушкой сына, а его невестой, когда всем представляла. От общения с мамой Андрея у меня остались (и всегда остаются) самые положительные эмоции. Я надеялась, что с его сестрой мы тоже сможем поладить. Ошиблась, поставив себя на её место: для меня счастье брата было бы важней, чем счастье бывшей одноклассницы.

Свадьбу праздновали в доме жениха посреди огорода. Деревянные столы, лавки и стулья, много гостей и выпивки, еды до отвала, но обычной еды: соленья там всякие, картошка, селёдка, много овощей и зелени, мясо, шашлык. В ЗАГС молодожёны ездили только с родителями и свидетелями, когда они все приехали, началось празднование. Не самым приятным сюрпризом стала бывшая Андрея в роли свидетельницы.

Как-то так получилось, что я засмотрелась на мальчика. Андрей отошёл, ко мне подошла подружка невесты.

Мне показали на моё место — в самом дальнем углу от молодожёнов. А Андрея хотели усадить рядом со свидетельницей, с той самой бывшей, и её сыном. Подружка невесты, которая занималась рассадкой гостей, с улыбкой мне сказала, что негоже разбивать семью, так что папочка будет рядом с ребёнком и женщиной, родившей этого ребёнка.

Я не знала, как реагировать. Растерялась.

Пока я пыталась понять, что происходит, Андрей взял свой стул, принёс его ко мне уголок и устроился рядышком. Он шепнул мне, что часик посидим и сбежим.

Мы как раз собрались уходить, когда бывшая одноклассница невесты, мама предполагаемого ребёнка Андрея, устроила безобразную сцену. Она силой тащила упирающегося мальчика к Андрею, громко кричала, чтобы он посмотрел папе в глаза. Мальчик плакал, что у него есть папа, но его матери было наплевать.

Олеся улыбалась. Ольга Николаевна пыталась угомонить бывшую Андрея. Большая часть подруг невесты возмущались, что Андрей так наплевательски относится к собственному ребёнку, подначивали, что он должен признать сына.

Мы с Андреем уехали домой. На прощание он сказал бывшей, чтобы она готовилась к тесту ДНК.

Вывезти бывшую и мальчика в большой город получилось только через полгода. Андрей всё оплатил, у него и ребёнка взяли материал. Бывшая, как сказал Андрей, пригрозила ему, что раз он добровольно не признал ребёнка, то с результатами теста она пойдёт в суд.

Я сильно переживала. Думала, что если женщина согласилась сделать экспертизу, то у неё точно есть основания полагать, что она не ошибается в имени отца ребёнка.

К счастью, тест показал, что Андрей не имеет никакого отношения к мальчику. По идее, на этом всё должно было закончиться, но не закончилось. Бывшая начала всем говорить, что Андрей купил выгодные ему результаты экспертизы.

Ольга Николаевна обрадовалась, что мальчик ей не внук. А Олеся верит подружке, но идею об отцовстве Андрея они обсуждают теперь тет-а-тет: слухи всё-таки дошли до отца ребёнка, он пообещал матери мальчика весёлую жизнь, если она не прекратит заниматься ерундой. Говорят, он даже поднял на неё руку из-за этой поездки в медицинский центр.

Вроде, прошло уже три года. Мы с Андреем поженились, скоро у нас родится маленькая дочка. Но Олеся всё равно уверена, что первенец Андрея — сын её подружки. Меня она не переваривает, если встречаемся, то Олеся мне говорит, что я не буду счастлива, так как оставила ребёнка без отца.

Но больше всего меня поражает, что если бывшая так уверена, что тест был куплен, и Андрей — отец, то почему она спокойно и без зазрений совести принимает деньги от бывшего мужа на содержание чужого ребёнка? Странная она: думала, что забеременела от одного, потом сама же его бросила, вышла замуж за другого, другой надоел, поджала на развод, про первого вспомнила, от денег другого не отказывается. Почему она не понимает, что в первую очередь вредит своему сыну? Записано со слов М. Д.